alekseev – океанами стали

                                    ты ведь не поверишь, но я всегда
чувствую тебя душой.         

лампа накаливания высоко над головой в старом амбаре - замена солнцу, которого нет третий день. льют дожди; иногда, чтобы разбивать серость вокруг, небо разрисовывают капиллярами молний - стараются всем миром. жаль, хватает на доли секунды. здесь пахнет гнилью, старыми вещами; пыль взбивается клубами, едва стоит задеть что-нибудь. сара сложила сюда коллекцию всей своей жизни: старые картины, проигрыватели, фотографии, платья, юбки, туфли и сапоги, которые она носила когда-ей-было-восемнадцать. она вообще была ничего, когда ей-было-восемнадцать. иша слушает затаив дыхание. кажется, они вместе ищут здесь вчерашний день. найти его не удается, но то и дело в руки попадаются старые истории "о том, о сем". иша слушает затаив дыхание и смотрит на сару зелеными глазищами - они блестят в полумраке потусторонне.
сара думает: иша красивая. если бы у сары была родная дочь, то они никогда бы не была такой красивой. хорошо, что у нее есть иша. следующие одиннадцать лет сара воспитывает в себе чувство гиперопеки, да чего шутить, семь лет и до этого. в ише ответственности не меньше; хватает с лихвой; можно утонуть. сара учит ишу складывать в этот амбар все, что отмирает. иша иногда прячет здесь себя. особенно по ночам.
а утром всегда один и тот же вопрос: тебе не страшно?
она мотает отрицательно головой. страшно становится не из-за темноты. кровь стынет в четырнадцать: она дрожащими непослушными пальцами застегивает на последнюю пуговицу рубашку, подаренную сарой в прошлом году. ей страшно, что сара может увидеть - вся шея в засосах.

- жизнь дана нам не просто так, - говорит сара; иша ищет глазами друзей в толпе, не слушает, ей вообще все равно для чего дана жизнь. ей десять, и у нее лицо в сладкой вате, колени в ссадинах, волосы аккуратно заплетены в косы. сара идет рядом. иша дерется с мальчишками в школе - директор вызывает каждую неделю; отчаивается. иша - гроза. руки сильные - короткие волосы остаются в пальцах, когда их разнимают; лица мальчишеские - в фингалах. а еще она - лидер. так говорят. - ты слушаешь меня? - речи о высшем предназначении; они с сарой ходят по воскресеньям в церковь, иша читает отче наш и исповедуется. - господь все прощает, - улыбается сара и покупает на обратном пути сладкую вату.
а по вечерам дети играют в футбол на пустыре; мяч резвый, иша не отстает. вообще кажется, что она горит в заходящих лучах солнца. только знамени не хватает; готова идти в бой; она уже победила эту жизнь. слишком живая - соображает сара. она боится, что иша однажды может погаснуть;
она ведь так ярко горит
полыхает. люди в ее сиянии блекнут.
они тянутся к ней руками, душами тянутся, завистью пожирают.
сара беспокоится.
но виду не подает. она бы посадила ишу под замок, но та заржавеет. она и так вся ржавая - веснушки покрывают лицо и шею, спину, руки. летом проступают ярче, будто питаются зеленью, синью неба. питаются самой жизнью. иша ранимая и наивная - думает сара и тут же: и как это все уживается в ней?

они царапают стены и окна.
лицо подставляет дождю - он плачет, стекая по русым волосам.
она не может без дождя.
цветные осколки янтаря. вокруг целое солнце.
ногти в красном. сама не понимает: когда? зачем?
ветер растрепал волосы. вдох; выдох. вы-
ход.
вкус черной земли на губах тает. лучше бы не таял. застревает между зубов. липкие страхи, она в них как в коконе. куколка. однажды станет прекрасной бабочкой; нет, черной вдовой вылупится на свет.
они встречаются в сумрачных снах, те вылетают по утру пулеметной очередью; ее ломает
ломает.
людей так не ломает;
иша ломает пальцы, смотрит исподлобья. очень умная. и глупая одновременно. никто не понимает. она тоже.
отче наш, сущий на небесах... да святится имя твоё; да придёт царствие цвоё; да будет воля твоя
моя.
воля.
вдох; выдох
- убирайся, - она шипит, цапарает ногтями широкую спину, - убирайся.
на нее смотрит потолок. белые зубы кусают мочку уха. прокусывают по крови. он шипит в ответ в отталкивает эту суку от себя:
- мразь, ты совсем спятила?!
на нее смотрит потолок.
на них смотрит потолок. ей смешно - она смеется.
- тише, они слышат, - она вновь припадает к губам; вбирает в себя дыхание. он не понимает - откуда у нее космос в глазах? в глазах иши утонуло солнце - они поглотили весь мир. зрачки - черные дыры. погрузить руки по локоть. достать солнце. пока оно еще не погасло. она тихо стонет. ей так хорошо, когда он внутри; или кто-нибудь еще другой. так хорошо. иша чувствует себя настоящей, наполненной. а на них продолжает смотреть потолок. наблюдай, падла;
на-блю-дай.
старый сранный гараж с разобранными автомобилями, валяющимися вокруг запчастями, машинным маслом, все пропитано запахом солярки; запястья тонкой проволокой. дерни руками - проступит гранатовый сок. иша любит боль. кто бы знал;
больно. живая. настоящая.
цельная.
она знает, что есть та другая иша. вторая половина. они встречаются в сумрачных снах - на вылет;
не запоминается. но мешает.

мешает кофе в кружке. без сахара, но с молоком. растянутый кремовый свитер болтается на худых плечах. вокруг мурлыкая бродит кот. ее кексик. кексику три года. ише - семнадцать. она нашла его на улице. он жалобно мяукал в коробке под дождем. дождь хлестал лапы и поджатый хвост. она не смогла пройти мимо. солнечно. ярко и солнечно. самая середина лета, но ей холодно. ее морозит. вчера она нашла порошок под подушкой: белая пыль - фантазии иши. той самой, которую она не знает, но о существовании которой догадывается. сара смотрит на нее странно. спрашивает, не помнит ли она что-нибудь? нет, а что? сара меняет тему. иша натягивает на запястья рукава свитера; прячет их под широкими браслетами. вечером они с друзьями поют песни у костра; иша заплетает волосы в хвост, стирает лак с ногтей; непонимающе хлопает длинными ресницами; веснушки цветут на лице. страшное лето 88-го.
- ты опять вчера была не в себе. чушь какую-то несла. я говорю: тебе не стоит увлекаться этим дерьмом, - она не понимает, - но такая забавная.
- хорошо вчера оттянулись. детка, ты - огонь.
иша укрывает спящую на веранде сару съехавшим пледом. боится ее разбудить. осторожно целует лоб. отмечает в календаре красным каждый прожитый день. прячет записную книжку в амбаре так далеко, как только возможно. там и находит - оказывается, выпадет на сутки-двое. ей снятся кошмары. они встречаются на проторенной дороге - две серые фигуры. утром пусто. утром ничего.
расширяющееся ничто.
ходят слухи, что она спит с проповедником. она ведь поет в церковном хоре. бред. невозможный бред. настоящее сумасшествие.
иша просит господа о прощении. так, для галочки. и все равно поет в хоре.
она не переносит чужие запахи - они оседают на ее коже, впитываются в самую суть. она улыбается. пытается избавиться от гнетущего чувства вины, но только захлебывается в нем. она что-то делает не так. в комнате пахнет сигаретным дымом. они с сарой будто отдалились друг от друга. сара смотрит испугано. иша говорит: прости меня. не знает за что, но просит прощения; снова
снова
бесконечно.
сара прощает. сара все знает. и боится. иша неуправляемая, дикая; у иши горят глаза потусторонне: в них столько безумия, что сара молчит опять и опять. проваливается. у иши случаются просветы - их больше; она опускает голову на колени сары и закрывает глаза - ее ласковая девочка. кексик зевает рядышком. солнечный свет проникает сквозь жалюзи. сара перебирает шелк волос и думает: если скажу, то ишу заберут у меня. сара тоже немного безумна. весь их дом пропах безумием. их вещи смердят. сара будет кричать: не забирайте ее у меня! я убью...
она убьет.
она всех убьет.
иша знает это, и слушает тихие рассказы сары о том, что в восемнадцать лет, когда они познакомились с ее отцом, она была ничего-так-себе. иша в восемнадцать очень красивая, говорит сара. иша в восемнадцать пронзительно смотрит; иша - хранитель гринвуда. она никуда не поедет, нечего там делать. весь мир в гринвуде, в жителях гринвуда. сара настаивает - иша не сопротивляется (она любит гринвуд),
и находит работу в мотеле.

Отредактировано Isha Wainwright (2017-12-04 13:56:36)